Биографические источники романа Брюсова «Огненный Ангел» (1)
«Огненный Ангел» Валерия Брюсова – своеобразное явление в русской литературе: личная, биографическая основа мастерски скрыта в нем под тщательно выписанными аксессуарами Германии XVI века. На эту особенность обращали внимание не раз. «Роман <…> не только знакомит нас с фактами культурной жизни, с воззрениями известной части немецкого общества XVI века, – писал в 1930-е гг. А. И. Белецкий, – но представляет, до некоторой степени, “мемуары” Брюсова о его личной жизни и жизни группы, с которой он был связан в Москве девятисотых годов. Для нас это, следовательно, роман вдвойне “исторический”» [1]. М. А. Кузмин, касаясь «Огненного Ангела», намекал: «Нам кажется, что мы не ошибемся, предположив за внешней и психологической повестью содержание еще более глубокое и тайное для “имеющих уши слышать”, но уступим желанию автора, чтобы эта тайна только предполагалась, только веяла и таинственно углубляла с избытком исполненный всяческого содержания роман. При всем историзме своем, “Огненный Ангел” проникнут совершенно современным пафосом и чисто брюсовской страстностью при спокойствии и сдержанности тона <…>» [2]. Сопоставление реальных жизненных судеб с сюжетными перипетиями «Огненного Ангела» позволяет не только с большей полнотой и глубиной раскрыть проблематику этого произведения, но и затронуть некоторые существенные аспекты символистского мироощущения и специфически символистского литературного быта.