Сухой высокий старик в выцветших офицерских галифе и потёртой спилковой телогрейке вывел из аккуратного крепкого сарая гнедого молодца, снял с колка облегчённое седло, укрепил его сильными руками, всё время разговаривая с конём, пытающимся дотянуться мягкими губами до хозяйского плеча.
